Возможно ли запрограммировать человека на роковой шаг помимо его воли? Об этом наш разговор с бывшим сотрудником Федеральной службы охраны генерал-майором запаса Борисом Ратниковым.
      В канун Нового года в <РГ-Неделе> (№50) было опубликовано интервью с необычным человеком, долгие годы работавшим в органах ГБ в области, известной как парапсихология. Многие восприняли ту публикацию как рождественскую сказку. Но теперь мы вновь возвращаемся к теме вторжения в сознание человека с целью манипулирования его поведением. Печальным поводом для этого стала гибель журналиста <Коммерсанта> Ивана Сафронова. Ничем не объяснимый его поступок вызвал множество пересудов.
      С вопросом, возможно ли было изменить сознание человека таким образом, чтобы он ни с того ни с сего прыгнул в окно, я и поехал к Ратникову. На вопрос генерал ответил утвердительно, но разговор оказался гораздо шире обсуждения конкретной трагедии.

<Месседж> от ЦРУ

      Российская газета | Борис Константинович, как вы можете квалифицировать то, что произошло с Иваном Сафроновым?
      Борис Ратников | Судя по той информации, которая появилась в печати, и по тому, что вы мне рассказали, толкнуть журналиста на роковой шаг могло именно зомбирование, точнее мягкий гипноз. Картина гибели Сафронова полностью соответствует поведению человека с внезапно измененным сознанием. Можно предположить, что в подъезд вошел один человек — нормальный Иван Сафронов, а по лестнице поднимался уже совершенно другой, абсолютно ненормальный человек с обликом Ивана Сафронова, но с измененным сознанием, нацеленным на прыжок из окна.
      РГ | Извините, но выглядит как-то неправдоподобно. Все эти разговоры про зомбирование больше смахивают на сказки-страшилки для взрослых.
      Ратников | Ваше право верить или нет. Но на самом деле ситуация очень серьезная. Приведу в пример случай, которому я сам был свидетелем. В бытность моей службы в Главном управлении охраны (ныне — ФСО) я занимался изучением феномена измененного сознания. И мною заинтересовалась резидентура американской разведки, работавшая под прикрытием посольства США в Москве. Им удалось выяснить, где я тогда проживал и, очевидно, сфотографировать моих близких.
      Такой интерес едва не закончился трагедией. Однажды ночью моя жена встала с постели, подошла к окну, открыла его и попыталась вывалиться наружу. Я, услышав непонятный шум, проснулся, и каким-то чудом успел удержать ее. Она находилась в сомнамбулическом состоянии и твердила, что слышит мой голос, зовущий на помощь, что она должна меня спасти. Позже мы установили: ее сознание было изменено и ориентировано как бы на спасение мужа, а фактически — на самоубийство. Я принял <месседж> американцев и определенные выводы сделал. <Порчу> с жены, конечно, сняли, больше подобного не случалось.
      Согласитесь, поведение моей супруги и вашего коллеги похожи. Журналист мог мгновенно впасть в особое состояние и поспешить к кому-то на помощь, хотя шел к верной гибели.

В чьих руках психотронное оружие?

      РГ | Выходит, правы те, кто утверждает: к этому роковому прыжку причастны спецслужбы?
      Ратников | Я уверен, что российские спецслужбы на такую экзотическую ликвидацию неугодного человека сегодня не способны. Но само убийство по варианту <зомби> не исключаю. Организовать его могли скорее зарубежные специалисты либо некие отечественные коммерческие структуры, о финансовых махинациях которых, возможно, узнал журналист. И вот это уже действительно страшно. Если психотронное оружие попало в руки людей с криминальным мышлением, то последствия, пожалуй, будут страшнее, чем пропажа ядерного боезаряда.
      РГ | Психотронное оружие действительно существует?
      Ратников | В СССР вопросами пси-технологий занимались очень серьезно. В конце 80-х в это секретное направление науки вложили сотни миллионов полновесных советских рублей. Результаты экспериментов зачастую превосходили самые смелые ожидания. К примеру, в 1988 году специалистам КГБ удалось вступить в дистанционный информационный контакт с тогдашним директором ЦРУ Уэбстером. В итоге была получена весьма любопытная информация. В частности, о приоритетах деятельности ЦРУ на Кавказе, которые в Лэнгли считали самыми эффективными в деле развала СССР. С позиции сегодняшнего дня можно сказать, что КГБ получил тогда просто бесценную информацию — в дальнейшем она полностью подтвердилась. Но глава комитета Крючков к ней отнесся скептически, решив, наверное, что верить в какие-то астральные беседы с главой ЦРУ просто несерьезно.
      Более того, был наложен запрет на проведение подобных сеансов дистанционно-информационных контактов с высшими должностными лицами США, а после августа 1991 года финансирование всех работ по изучению пси-технологий прекратили вообще. До середины 90-х действующие сотрудники ФСБ и ФСО, имевшие когда-то отношение к упомянутым работам, еще использовали в государственных интересах свои былые наработки и связи в научных кругах, а после 1998 года и это стало невозможно, так как все специалисты по пси-технологиям, насколько я знаю, из органов госбезопасности были уволены.
      РГ | То есть государство добровольно отказалось от контроля любой деятельности в области паранормальных явлений, связанных с человеческим сознанием, и создание психотронного оружия могло действительно оказаться в частных руках?
      Ратников | Совершенно верно. В СССР по закрытым темам пси-технологий работали очень сильные научные коллективы в Москве, Ленинграде, Владивостоке, Новосибирске, а также в Вильнюсе, Киеве и Полтаве — то есть уже за пределами нынешней России, там, где сегодня к нашей стране отношение правящих кругов крайне негативное. Между прочим на Украине и в Прибалтике специалисты по психотронному оружию быстро оказались в сфере интересов национальных, точнее — националистических спецслужб. И, вполне возможно, полученные когда-то в секретных государственных лабораториях результаты могли стать отправной точкой в развитии пси-технологий, в том числе и на коммерческой основе.

США, Израиль и др.

      РГ | Насколько большое внимание психотронике уделяется за рубежом?
      Ратников | Огромное. И каждая страна идет своим путем. В США усилия сосредоточены на моделировании поведения личности посредством дистанционного введения информации. При этом активно ищут пути сочетания компьютерных технологий и пси-воздействия на различные структуры человеческого сознания. И, похоже, американским спецслужбам иногда удается эффективно управлять принятием важных решений главами других государств.
      В Израиле очень сильно продвинулись в компьютерном моделировании и прогнозировании поведения той или иной личности в сочетании с нейролингвистическим и пси-программированием чужого сознания. В Китае верны своим древним учениям и собственному мировосприятию. Там добиваются хороших результатов как в управлении поведением своих подданных, так и в контроле за проведением международных переговоров, затрагивающих интересы страны. В Германии и Франции пытаются использовать лазерное, инфракрасное и электромагнитное излучения для воздействия на различные центры человеческого тела. Задача, которую решают, — дистанционное нарушение функций внутренних органов вплоть до остановки сердца, а также управление сознанием.
      В России, о чем я говорю с полной ответственностью, на государственном уровне такими вещами никто не занимается. Но это вовсе не значит, что мы с вами не подвергаемся враждебному психотронному воздействию. Немало наших дальних и ближних соседей готовы вложить огромные средства, чтобы изменить сознание как политических лидеров страны, так и простых граждан в том направлении, которое кажется им наиболее выгодным.
      РГ | Что, по-вашему, надо предпринять для защиты государства и населения, когда в качестве оружия используются не ракеты и не бомбы, а психотронные <пушки>?
      Ратников | Во-первых, к такому вторжению надо отнестись со всей серьезностью. Во-вторых, необходимо восстановить государственное упра вление работами в области пси-технологий и возобновить финансирование научных исследований, полностью исключив из него частный бизнес. Кроме того, все, связанное с манипулированием человеческим сознанием, надо поставить под жесткий контроль гражданского общества.
      Кстати, в СССР еще во времена всеобщего атеизма офицеры госбезопасности, занимавшиеся исследованием пси-технологий, первыми пришли к вполне осознанному принятию православия, обрели такое понятие, как <богобоязнь>, и недопустимую грань в <играх с разумом> не переступали. А те, кому, как говорится, и черт был не брат, кто ничего не боялся и активно вторгался в чужие души, давно ушли в мир иной.
      Я уверен, что с помощью пси-технологий можно лишь осуществлять контроль сознания. Сканирование мозга или астральные беседы подобны принятию самой искренней исповеди, которая, естественно, должна быть окружена тайной. Человек может совершать зло, в том числе идти на самоубийство, даже не догадываясь о побудительных мотивах страшных поступков. Задача государственных людей, допущенных к сканированию сознания, не разбалтывать всем о чужих потаенных видениях, а помочь избавиться человеку от душевной порчи.
      Необходимо создать сеть тестирующих и реабилитирующих комплексов, в которых в обязательном порядке должны проходить регулярный контроль все лица государственного и военного управления страной, особенно после зарубежных визитов, во время которых очень велика вероятность психокодирования.
      Насколько я знаю, журналиста <Коммерсанта>, формально покончившего жизнь самоубийством, отпели в церкви по православному обряду и похоронили с отданием воинских почестей. Можно считать, что он в действительности погиб на поле боя пока еще не понятной многим психотронной войны. И его гибель побуждает задуматься о хрупкости человеческого сознания, а также о реальности той угрозы, которую мы самонадеянно недооцениваем.

Досье <РГ>

      Борис Ратников. Работал в УКГБ по Москве и Московской области. В 1981-1987 гг. находился в командировке в Афганистане. В 1991-1994 гг. служил в Главном управлении охраны (первый замначальника) и в ФСО. В 1994-1997 гг. — главный консультант Службы безопасности президента РФ, советник начальника ФСО. Сейчас на пенсии.
      

КАК ВАМ ЭТО?

Владимир Крючков, председатель КГБ СССР:
      — Дистанционный информационный контакт с Уэбстером? Не помню. И вообще никакими экспериментами по воздействию на психику человека КГБ не занимался. О подобных исследованиях, которые мы якобы вели, после распада СССР много писали, но это неправда. Как и насчет снежного человека и инопланетян.

Начальник одного из главных управлений КГБ СССР, просивший не называть его фамилию:
      — Физическая ликвидация людей с помощью т.н. зомбирования вошла в практику спецслужб еще в прошлом веке. Сейчас госконтроль над такими технологиями в нашей стране утрачен, и ими, к сожалению, владеют даже криминальные структуры. Есть такое понятие, как <слипер>, т.е. человек, входящий в особый транс, сравнимый с гипнотическим сном, и в таком состоянии способный проникать в чужое сознание. Его поведение там определяется заданием: он может просто вытянуть нужную информацию и оставить объект в покое или настроить объект на действия, ведущие к самоуничтожению. И это не фантастика, а реальность еще вчерашнего дня.

Наталья Бехтерева, академик, научный руководитель Института мозга человека Российской Академии наук:
      — Меня удивляет, что зомбирование у кого-то ассоциируется чуть ли не с лженаукой. Между тем ярчайшие примеры зомбирования как отдельных людей, так и целых народов сопровождали всю историю человечества. Гитлеру фактически удалось изменить сознание целой нации. В СССР в 30-е годы тоже наблюдались эффекты <зомби>, когда люди просто не хотели верить в то беззаконие, которое было очевидным. Есть еще такое понятие, как мягки й гипноз, когда человек даже не понимает, что находится в гипнотическом состоянии, и совершает совершенно неадекватные поступки, в частности, ничем не объяснимые попытки суицида. В последнее время появляется множество людей с полной потерей памяти. Возможно, и здесь мы имеем дело с неким зомбированием, суть которого еще не ясна.